Это был уже второй по счету митинг на одну и ту же тему, но люди митингуют, а воз и ныне там. Резолюцию о немедленном закрытии работающего стахановскими темпами полигона, участники манифестации подписывали еще в мае на митинге в Принарском парке. На этот раз все повторилось. Повторилось и мучительное ожидание организаторов митинга – разрешат, не разрешат? Но чудо произошло, за полтора дня до времени «Ч», городские власти дали добро.
На всякий случай из привычного Принарского парка площадку для митинга перенесли в самый дальний закуток. Бывшая площадка ГИБДД, где раньше курсанты автошколы сдавали экзамен по вождению, стала серпуховским гайдпарком. Страх перед начинающими водителями легко объяснить, но чем напугали серпуховичи, решившиеся на митинг за закрытие мусорного полигона? Впрочем, опасения властей оправдались в тот момент, когда экоактивист Андрей Елькин зачитывал резолюцию митинга. Но обо всем по порядку.
В 14 часов открылся митинг. На огромную территорию, пускали только пешеходов. Все проезды были перекрыты и сотрудники полиции с дружинниками ДНД не давали парковаться вдоль дорог, это объяснили мерами безопасности. А поскольку добраться в этот медвежий угол Серпухова можно только на машине, автомобилисты заставили своим транспортом каждый сантиметр земли в переулках частного сектора вокруг.
Митингующих собралось человек 500, были не только серпуховичи, но и коллеги местных экоактивистов из других подмосковных городов – Клин, Чехов, Волоколамск, Балашиха. Из тех мест, где проблемы схожи с серпуховскими. Одна активистка прибыла даже из прославившегося теперь на всю страну Шиеса.
Ораторы по очереди выходили на трибуну и рассказывали о наболевшем. Призывали людей отстаивать свои права на здоровую экологию, активизироваться, растить свои ряды, не бояться высказываться, если столкнулись с нарушением природоохранного законодательства и.д. Даже маленькую девочку вывели на сцену прочитать детский стишок, посвященный полигону ТБО «Лесная». Суть произведения заключалась в том, что ребенок просит у Деда Мороза в качестве подарка к Новому году ни игрушку, ни гаджет, ни конфету, а закрытия полигона. Публика восторженно аплодировала и люди еще проворней принялись подписывала резолюцию митинга. На весу, на коленке, на спинах друг у дружки, как солдаты писали письма домой…
Между тем, когда все со всеми согласны и нет противника, – а с тем, что полигон ТБО «Лесная» своим ужасным запахом достал уже всех серпуховичей, несогласных в городе нет, – становится скучно. Поэтому, как и на любом бурном общественном мероприятии, народ потребовал «крови». Сами ораторы открыто вызывали на трибуну местных депутатов, чтобы «с них спросить». Но депутатов в толпе не оказалось, по крайней мере, никто не отзывался на слово депутат. Да и спросить с них, в общем-то, было нечего, даже если бы депутаты и нашлись. Не депутаты открывали полигон, не им его закрывать, не они получают доход с утилизации отходов. Но так глубоко в тему, видимо, никто из ораторов не вникал. Так бы митинг и обошелся без «жертвы», если бы в самом конце на трибуну не взошел городской депутат Павел Гущин.
От неожиданности даже женщина-медиатор растерялась и не давала ему микрофон. Но Андрей Елькин отложил зачитывание резолюции и дал слово депутату. Елькин-то дал, но первые ряды слушателей тут же заглушили храбреца и, едва успев представиться и сказать дежурные фразы о важности повестки, Павел Гущин оказался освистанным и низвергнутым с трибуны. Что и требовалось доказать.
Резолюция митинга включила в себя четыре основных пункта. Первый, это обращение к депутатам Госдумы по изменению в законодательстве в части экологии. Второй – обращение к городскому руководству, чтобы провели полный аудит экологической обстановки в Серпухове. Третий пункт – ко всем надзирающим органам, чтобы усилили контроль. Четвертый – в Генпрокуратуру, чтобы искали и наказывали нарушителей.
А вот пятый пункт несколько выбивался из экологической повестки и, по словам Андрея Елькина, родился он уже в ходе самого митинга. В пятом пункте значилось: вернуть прямые выборы главы города. Людям это понравились, и резолюция была принята. На том и разошлись.
