Очередной роман Владимира Голубева будет о Серпухове
Уроженец Серпухова, кандидат юридических наук, автор десятков книг, начиная научными работами по истории судебных приставов, заканчивая сборниками детских сказок. В этом году у Владимира Голубева вышло продолжение детектива «Окаянное лето» — «Взрослое лето». Первое издание переиздано новым тиражом.
— Это, конечно, не Донцова, — говорит о своем произведении автор, — в нем больше литературного, это такая своеобразная повесть взросления молодой девушки, на фоне детективного сюжета и приключенческих событий. Первый тираж пользовался успехом у читателя, историю хотелось продолжить, и, в общем-то, получилось. Также в этом году в Сибири вышла моя сказочная книга «Сказы матушки Оки».
Сегодня Владимир Голубев встречался с читателями в ТД «Книга», где представлял свой новый детектив. Мы взяли интервью у писателя.
— Владимир, кто Ваша аудитория? На кого рассчитаны книги?
— Очень широкая аудитория; подростки 12+ и взрослые; любители детективов, хорошей, качественной литературы.
— Чтобы читать Ваши произведения, надо быть подкованным в литературе, иметь свой устоявшийся вкус, или это «литература для всех»?
— Это для всех, но это и не коммерческая литература, все-таки она в большей степени опирается на классическую литературу.
— Если вообще ничего не читал и вдруг заинтересовался, можно начать чтение с Ваших книг?
— Безусловно. Сейчас литература и у нас в стране, и во всем мире развивается по двум глобальными направлениям: мейнстрим — классическая, высокая литература и коммерческая. Мои детективы ближе к литературным образцам. Главное здесь, не сколько кто убил, кто виноват, куда пропали люди, а то, как это проходит через человека, и как сам герой меняется, встретившись с такими необычными ситуациями.
— Есть присказка «живет, как пишет, пишет, как живет». Это к Вам как-то относится?
— Конечно, в моих книгах много от меня и моего – от этого не избавишься. Но сюжет абсолютно придуманный, это не то, что принято называть «основано на реальных событиях». Я описываю те вещи, которые мне самому интересны, и о которых у меня сформировался свой взгляд.
В книге «Взрослое лето» серпуховичи найдут много отсылок к нашему городу, ведь события происходят в регионе, похожем на наш. Во второй книге действие происходит уже на Севере.
— А нет в планах произведения, чтобы образы списать с местных персонажей, известных нашей аудитории? У нас много событий в последнее время происходит и найдется немало колоритных прототипов для литературных героев.
— Я думаю об этом, все возможно и задумки такие есть. Но в данный момент я работаю над книгой, посвященной обороне Серпухова в период август-ноябрь 1941 года. Больница им. Семашко, площадь Третьего Интернационала (ныне-площадь Ленина), мост через Оку, соседние Малеево и Дракино – все это будет в новой книге.
Через 50-100 лет о нашем времени будут судить не по газетам и соцсетям, а по оценкам в книгах местных авторов. В России всегда так было, литературу и историю не разделяем.
Я думаю, что вот эти глобальные, всем хорошо заметные процессы в наших краях, скоро закончатся. И года через 2-3, когда все уляжется, вот эти наши события, которые происходят особенно в Серпуховском районе сейчас – об этом можно будет написать, история на самом деле очень интересная.
— Кстати, о процессах. Вы же сами были участником многих событий – баллотировались в 2013 году на пост главы района, много знаете, много видели… У Вас достаточно материала, чтобы написать что-то в Вашем стиле.
— Надо только дождаться, чтобы все суды прошли. Потом можно попробовать. Это вопрос недалекого будущего.
Вообще, процесс становления молодых людей, родившихся в 60-70-х гг., которые попали в перестройку и каждый пошел своим путем – это очень интересно. Кто-то стал олигархом, кто-то – чиновником, а кто-то – журналистом. Об этом было бы очень интересно написать, особенно на примере района.
Прототипов для книги вполне достаточно, я знаю лично всех мэров, с кем-то из них периодически общаюсь. Это самое легкое – взять героя, поменять две-три буквы в ФИО, и рассказать его историю.
— У нас события друг на друга накладываются, и одно другое превосходит по напряженности: довольно-таки авантюрное объединение, кулуарные назначения, повальные аресты, уголовные дела против всех – от библиотекарей до глав, «мусорные войны». Какие события Вы ввели бы в фабулу произведения?
— Выборы и назначения – как основу, первопричину. Выборы в нынешнее время подвергнуты очень большому сомнению. Я вспоминаю 2013 год, мои выборы на главу района. Мне звонят наблюдатели с одного из сельских избирательных участков и говорят: «стопка с вашей фамилией» не меньше, чем у действующего главы. Через час они звонят, и говорят: у вас всего несколько бюллетеней. Много таких участков было, где зрительно, по словам наблюдателей, у меня были очень хорошие результаты, не менее 1-2 места, однако по результатам подсчета все оказалось иначе.
— Летом 2018 года, я сам был и кандидатом, и наблюдателем на выборах в Липицах. На нашем участке все было по-честному, подлогов не было. Вы все-таки считаете, что выборы сегодня – совсем запущенная тема?
— Я думаю, что ситуация понемногу выравнивается сейчас, вот мы видим на последних выборах правящая партия проиграла в пяти регионах. Надо обязательно законодательно запрещать участие в избирательных комиссиях муниципальных служащих. Об этом много сейчас говорят оппозиционные партии. И участки избирательные не должны находиться в школах и/или муниципальных клубах. Пусть это будут магазины, палатки, павильоны. Это не должно быть госучреждение, а люди, работающие на нем – не госслужащие, никак ни от кого не зависящие.
Вторая проблема – у нас нет равенства кандидатов. Государство не оказывает помощи. В 2013 год у меня было крайне мало денег. Один тратит на кампанию сотню тысяч, другой несколько миллионов. Безусловно, государство либо должно ограничивать или уравнивать в этом вопросе кандидатов, либо оказывать им помощь – не обязательно материальную, можно информационными ресурсами, чтобы все находились в равном положении.
— Возвращаемся к литературе. В сюжет гипотетического романа о местных делах выборы должны войти, у нас их было много, и все – интересные. О чем еще можно говорить? Экология, например. С экологией у нас катастрофа. Вы видите какой-то выход?
— Проблема это не сегодняшняя, она идет с 2010 — 2012 годов. Все помнят, как в 2012 году открыли недорекультивированную «Лесную», чтобы «полгода мусор тут полежал». И кто ее открыл тогда? Всем это хорошо известно. Я в то время как мог, помогал инициативной группе, мы организовывали несколько митингов, приезжали депутаты Госдумы. Но сломить систему нам не удалось.
Ответственность за сегодняшнюю проблему с нашей экологией лежит на тех властях района, которые были на тот момент.
У нас же очень много нерекультивированных полигонов. Есть полигон под Пущино, на границе с Тульской областью. Есть под Протвино, на границе с Калужской областью. И еще один полигон по бетонке, с иловыми отложениями с Люберецкой станции очистки Москвы, который находится на берегу Нары. Я бывал там неоднократно, и бучу по поводу этого полигона поднял я. Сейчас шум затих, а ведь, если через несколько лет высокий берег реки размоет – эти тяжелые, влажные иловые отложения, которые лежат на пленке, уйдут в Нару, а оттуда – в Оку, это будет экологическая катастрофа. Сейчас все делают вид, что ничего этого нет. Я много писал везде, но что делать с этим полигоном – пока тоже непонятно.
Такого количества мусорных полигонов, как вокруг Серпухова, нет ни в одном из районов Московской области.
— Не напрашивается ли идея романа «и вот случилась катастрофа…»? Все полигоны «рванули» одновременно – где-то загорелось, где-то фильтрат попал в грунтовые воды, где-то начало «фонить». Такой роман-катастрофа в стиле «Метро».
— С нашими жителями мы бы легко такой роман создали. Из-под Лесной фильтрат в воды грунтовые уже ушел, кому интересно, могут спросить на заводе «Витра» — это предприятие находится прямо рядышком с полигоном на Лесной. Там, например, есть скважины, из которых пить запрещено. И туда возят рабочим воду, потому что пить из-под крана уже смертельно опасно.
Под Съяново сейчас такие же воды. Что туда навозили из Москвы – мы не знаем. Иловые отложения с тяжелыми металлами в случае катастрофы могут оказаться в Наре.
— У нас уже складывается сюжет. Есть главные персонажи, их похождения выборы и назначения, есть катастрофа, которая обрушилась на город. Чего еще не хватает? Положительного героя?
— Хотелось бы, чтобы был такой герой из депутатов или глав. У нас есть активные депутаты, они могли бы спасти ситуацию. Но обязательно нужна реакция населения. Сход народный, который прошел в Съяново, показал, что активность народа в этом вопросе все-таки есть. Языком политологии, у нас слабое гражданское общество, очень пассивные жители. И мы должны понимать, что мы будем страдать до тех пора, пока мы будем пассивны. Мы не можем выбрать даже старшего подъезда! Никому ничего не надо. Позиция «не трогайте меня, и будь, что будет», приводит к тому, что все, кто хотят над простыми людьми просто издеваются.
— Это наша беда или вина? Пассивность имеет причины, мы же такими не рождаемся.
— И беда, и вина. Причины пассивности – советское время, «сталинизм», «брежневщина», когда высовываться было просто опасно. Ну и из глубины веков идет крепостное право. Теории есть разные.
Активных, которых любят называть Гумилёвским термином «пассионарии», по разным данным 6 — 10% всего. Тот же Гумилев писал, что в какие-то периоды их бывает очень мало, происходит затихание.
Давайте будем честны, Мировая война, — мы отмечали 100 лет ее окончания, — Гражданская война… Пассионарии, и не только дворяне, уезжали жить за границу, в нашем пролетарском государстве не принято было об этом говорить. Десятки, сотни тысяч обычных крестьян, которых историки позже назовут «кулаками», рабочие высокой квалификации и т.п. Потом «сталинские чистки», коллективизация, наиболее активная часть населения была либо репрессирована, либо вообще лишена жизни. Нынешняя проблема населения, падения численности, связана и с Великой Отечественной войной.
Простой пример – Александр Солженицын, чей 100-летний юбилей мы недавно отметили. Великий человек, Нобелевский лауреат, пассионарий… Посмотрите, как его даже сейчас в соцсетях «мажут» и ругают. Поэтому мы и не можем выбрать старшего по подъезду. Потому что весь подъезд потом этого человека будет хаять за все подряд.
— Если старшего по подъезду не получается выбрать, то его можно назначить. У нас целых глав городов теперь назначают, а тут всего лишь подъезд. И ему тогда будет хорошо и комфортно, как хорошо и комфортно главе города. Он просто не будет обращать внимания на критику…
— Тут проблема в том, что назначаемому надо будет платить. Россия идет по системе назначения, но, к сожалению, опыт современной и советской страны показывает, что денег не хватает, чтобы всем этим назначенцам платить. Говорят, у нас нищая страна. Главный, кто плодит этих нищих – это государство, которое своим госслужащим платит нищенскую зарплату. Судебные приставы, например, которых все люто ненавидят, получают сущие копейки.
— Давайте порассуждаем, кто из ныне живущих мог бы стать положительным героем в Вашем будущем романе. Вы говорите, что невозможно выбрать старшего по подъезду. Но зато можно же выбрать работающий, активный и честный Совет депутатов. Как раз, и выборы на носу. Это реально?
— Я думаю, что реально. Но только если народ придет на выборы. События в пяти регионах, где проиграла правящая партия (мы о них уже говорили), показали, что, когда люди приходят на выборы, все возможно.
В Серпухове возможно выбрать депутатов так, чтобы если не все они, то среди них хотя бы была бы активная группа, работающая реально на интересы граждан. Я вижу, что сейчас в городе есть реально работающие депутаты, отслеживаю их по социальным сетям. Чем районные депутаты занимаются, я не знаю.
— Кстати, тот народный сход в Съяново, который стал для властей совершенно новым событием, состоялся во многом также благодаря социальным сетям.
— Посмотрите, что сейчас происходит во Франции. Народ получил через социальные сети возможность влиять на власть. Это очень хорошо, и лет через 5-10, я думаю, даже выборное голосование уйдет в интернет, и тогда уже невозможно будет заставить бюджетника проголосовать и принести фото бюллетеня с галочкой в нужном месте.
— Для этого нужно, чтобы сам бюджетник понимал, где правда, а где ложь, где черное, а где белое. Наши бюджетники-избиратели, они это понимают, но боятся быть уволенными или просто не способны думать?
— И то и другое: они боятся быть уволенными и многого просто не понимают.
— Так они и в интернете понимать не начнут.
— Да. Но вот для этого и нужна литература, хорошая литература. Это серьезная работа над собой. Литература решает главные вопросы: что есть добро, а что – зло и куда ты идешь?
Кстати, это одна из причин, почему «диванные мыслители» ругают Солженицына, потому что он говорит «жить не по лжи». Мы лжем в быту, лжем «во благо». Все мы с этим грехом шагаем по жизни в той или иной степени. И второе, Александр Исаевич говорит, что проблема не в обществе, виновато не общество, а каждый человек виноват сам. В 1968 году, когда в Чехословакию ввели наши войска, с протестом вышло всего с десяток человек. Может, если вышли бы тысячи, да на Красную площадь – и не было бы этого вторжения. Солженицын не просто обвиняет других, он и сам признает, что и он тоже виноват. Он, конечно, как и Лев Толстой, моралист, и поэтому современному обществу он просто ненавистен.
Я помню 70 — 80 годы, когда мы читали фантастику, эти технологии казались заоблачными. Интернет тогда никто не предсказал. Сейчас он практически в каждом доме, доступ к информации со всего мира, но кроме сериалов и соцсетей никому ничего не интересно. Вот спросишь у студентов: вы Википедию читали? А они на тебя смотрят непонимающе. Весь первый курс их учим хоть немного думать, пользоваться поисковиками.
— Говорят, что, когда советское поколение исчезнет, у властей уже не будет возможностей для таких манипуляций с массовым сознанием, потому что современная молодежь уже по-другому мыслит. Есть такая надежда?
— Большой надежды на это нет. Они тоже зашорены, как и мы, просто по-другому. У властей все равно будет возможность манипулировать. Единственное существенное отличие в том, что новое поколение будет очень тяжело заставить работать за копейки, как нас и наших родителей. Я сомневаюсь, что они пойдут день/ночь где-то сидеть, чтобы получать 12-14 тысяч. Возможно, в этом и есть выход. Они не будут бояться быть уволенными, как наши бюджетники, сидя за копейки и трясясь за свое место. И голосовать они будут сами, а не так, как им скажут.
— Вы со студентами работаете, им интересны Ваши книги? Обратная связь есть?
— Я почти во всех группах спрашиваю, читают ли студенты что-нибудь вообще? Из 25-ти постоянно читают пятеро. Периодически читают – половина группы. Среди тех, кто читает, есть и те, кто читает меня.
Сейчас изобилие на книжных полках, очень большая жанровость, начиная от «50 оттенков серого», заканчивая крутой фантастикой. У девочек очень популярно «женское фэнтэзи» — фантастические миры, любовь, романтика, драконы, русалки. В том году это был самый издаваемый жанр.
С чтением вообще проблемы. Путин говорил о том, что надо вернуть уроки чтения. И это правильно было бы, их нужно вводить. Либо надо платить за прочитанную книгу. Надо втягивать, и для этого надо самим родителям, в первую очередь, читать.
Мы проводим на базе «Серпуховского колледжа» фестиваль фантастики, уже лет шесть я провожу конкурс «Рождение сказки». И количество юных авторов растет с каждым годом. И качество произведений тоже растет. Много талантливых детей. Мы пытались издать сборник, но не нашли спонсоров.
— Какая сумма необходима для этого проекта?
— 60 тысяч рублей на 200 экземпляров. Это были бы лучшие сказки за 5 лет конкурса, страниц 150-180, с хорошей обложкой и иллюстрациями.
— И никто не хочет помочь?
— Нет. Напечатать за те же деньги липовую выборную газету и раскидать ее по почтовым ящикам – деньги есть, на детские сказки – нет.
Город тоже денег не дает, мы им сметы отравляли, но сменился начальник по культуре, и все зависло.
Моя мечта – устроить в Серпухове Фестиваль литературы, фантастики. Учитывая планы нашего вхождения в Золотое кольцо, это могло бы стать интересно для туристов. У нас не так много объектов – только храмы. Сергиев Посад и Коломну мы не догоним, но могли бы себя позиционировать, как культурно-литературная столица Южного Подмосковья. У нас прекрасные театры, подвязать бы еще литературу, опереться на того же Чехова. И можно было бы за сравнительно небольшие деньги сделать из Серпухова своеобразную «литературную Мекку». Приведу в пример Орел, на любом их сайте указано, что этот город – литературная столица Центральной России. Там есть замечательный музей Ивана Бунина, хотя он там жил всего год-полтора, а родился вообще в Ельце, который сейчас — Липецкая область, а тогда входил в Орловскую губернию. Но Орлу удалось это использовать, и позиционировать себя, как родина великого писателя Бунина.
У нас в Серпухове много выставочных площадок, думаю, что можно было бы сформировать такую литературную базу, чтобы прославить Серпухов его литературой.
— И напоследок, что пожелаете своим читателям в преддверии Нового года?
Что может пожелать писатель – читателям? Будьте! Вы самое главное, что у нас, у писателей есть. Поэтому просто будьте живы и здоровы, чтобы нас читать, ругать, хвалить, спорить, не соглашаться, учиться у нас и нас учить – мы с вами единое целое, живой организм. В свою очередь обязуюсь приложить все усилия, чтобы вас не подвести.
Беседовал Валерий Гореловский
Информационный партнер
